“Первого клиента я “дожал“ в больнице“. Интервью профессионала

Как меняется жизнь человека, когда он становится первым лицом организации? Леонид МЕЛАМЕД, генеральный директор страховой компании РОСНО, не боится признаться, что в первый момент растерялся, хоть и шел к этому

Как меняется жизнь человека, когда он становится первым лицом организации? Леонид МЕЛАМЕД, генеральный директор страховой компании РОСНО, не боится признаться, что в первый момент растерялся, хоть и шел к этому назначению больше десяти лет.

Леонид Меламед родился 11.07.67 в Москве в семье хирурга. С отличием окончил Московскую академию им. И.М. Сеченова. Кандидат медицинских наук. С 1992 года – директор Центра медицинского страхования компании РОСНО. С 1993 года – первый заместитель председателя Правления компании. Через четыре года назначен первым заместителем Генерального директора, в 2001 году - исполнительным директором. С 15 сентября 2003 года – генеральный директор, председатель правления ОАО «РОСНО». Увлекается дайвингом, горными лыжами, автогонками, альпинизмом. Любимое средство передвижения летом – мотоцикл. Женат, растит двух дочерей.

- Леонид, Вы достаточно долго были вторым лицом компании. Какие плюсы и минусы Вы видели для себя в такой ситуации?

- Я чувствовал себя уверенно и комфортно. Всегда было с кем разделить ответственность. Точно знал, что мой старший партнер, бывший генеральный директор Евгений Анатольевич Кургин поможет, подскажет. Но минусы – они, конечно, тоже были. Прежде всего в том, что последнее слово не за тобой. А сказать это слово хотелось. Чем дальше, тем сильнее. Это естественно, когда человек долго чем-то занимается, глубоко вникает в ситуацию, ему хочется влиять на принятие окончательных решений.

- Вы всегда были уверены, что когда-то станете первым?

- Эта уверенность то появлялась, то проходила. Но когда стало ясно, что Евгений Анатольевич возглавит Российский союз автостраховщиков, и акционеры на закрытом собрании приняли решение о моем назначении, я оказался к этому не очень готов. Только что родилась младшая дочь, и становиться генеральным директором именно в этот период в мои планы не входило.

- Как изменилась Ваша жизнь после сентября прошлого года?

- С точки зрения моих близких принципиально ничего не изменилось – я и раньше много работал, и сейчас. По объему больше работать уже нельзя. Но изменилась степень моей ответственности. Первое время я чувствовал по этому поводу некую тревожность. Но у нас сильные акционеры, есть у кого спросить совета. Помогла и привычка долго обдумывать решение, но, когда оно уже принято, не сомневаться в его правильности.

- Что Вы считаете своим самым большим успехом за последние десять лет?

- Думаю, что самые большие успехи у меня еще впереди.

- Какой период был самым сложным?

- Кризис 1998 года. И 2000-2001 годы, когда началось взаимодействие с немецким партнером – гигантом мировой страховой индустрии компанией Allianz , которая предъявила жесткие требования к прозрачности и надежности нашей компании. Пришлось перераспределять часть средств, в результате чего у нас образовались большие убытки. Нам предстоял непростой процесс выведения компании на новый уровень прибыльности, привлечения новых клиентов.

- По образованию Вы медик, но сейчас занимаетесь в основном финансовым здоровьем организации. Как компенсируете недостаток экономических знаний?

- В прошлом году я прошел специальную переподготовку в Финансовой Академии. Что касается бизнес-образования, то у меня пока на это нет времени. Уже десятки сотрудников нашей компании получили степень МВА, второе высшее образование. Но, чтобы они могли учиться, кто-то должен, как говорится, «сидеть в лавке».

- Но можно ли принимать стратегически верные решения, если не обладаешь всей глубиной знаний по обсуждаемому вопросу?

- Руководитель должен в первую очередь знать, где, как и у кого можно получить необходимую информацию, знать алгоритмы действий в разных ситуациях. Но, принимая решения, ты ориентируешься не только на рациональную составляющую, но и на интуицию, на умение предвидеть развитие событий.

- Что двигало Вами, когда в 1992 году Вы пришли в только что созданную страховую компанию? Интуиция?

- Элементарное желание заработать деньги. Это были годы, когда студенческой стипендии не хватало, даже чтобы нормально пообедать. Я постоянно подрабатывал в больнице, санитаром, медбратом, потом врачом-травматологом. Плюс к этому был очень активным студентом-общественником, работал в студенческих профсоюзах. Именно по этой линии я познакомился с Кургиным – он возглавлял тогда Профсоюз работников учреждений культуры и народного образования. Окончив институт, я начал работать на кафедре травматологии, собирал материал для диссертации по спортивной медицине. Одновременно искал возможность подзаработать. Один знакомый рассказал мне, что Кургин занимается созданием страховой компании. Дело это было новое. О страховании, тем более о добровольном медицинском, никто ничего не знал, специалистов не было. Евгений Анатольевич искал людей, которые могли бы попробовать себя в этом проекте.

- Вы помните своих первых страховых клиентов?

- Да, я заключил договор добровольного медицинского страхования с обувной фабрикой «Белана».

- Как Вам это удалось?

- Воспользовался «беспомощным» положением директора фабрики, который попал в больницу с травмой и лежал в отделении моего отца. Вот там он и имел возможность выслушать все имевшиеся у меня аргументы. А первую зарплату мне выплатили только спустя несколько месяцев после заключенного договора. Но уже к концу 92-го года дела у компании пошли лучше, и мне даже купили корпоративную машину – синие «Жигули» шестой модели. В начале следующего года у нас появились два мобильных телефона – ими расплатился с нами кто-то из должников. Один телефон был у Кургина, второй у меня. Я чувствовал себя крутым парнем – на «шестерке», с «Моторолой» в руках я колесил по Москве, а потом и по регионам, где мы начинали развивать свой бизнес. Продолжай я работать врачом, неизвестно, когда смог бы купить себе эти атрибуты новой жизни.

- Родители быстро смирились с тем, что Вы оставили медицину?

- Напряженных отношений у нас никогда не было, но папа, я думаю, до сих пор сожалеет о том, что сын не унаследовал его профессию. Ему кажется, что у меня были все возможности и способности к тому, чтобы стать хорошим доктором. Уже активно работая в страховом бизнесе, я защитил диссертацию и только после этого ушел с кафедры. Но продолжаю до сих пор числиться доцентом на четверть ставки. Это своего рода маленький якорек, который связывает меня с родным вузом.

- Если бы сегодня к Вам обратился приятель с просьбой дать совет его взрослому сыну, «обдумывающему житье», то какую сферу деятельности Вы бы рекомендовали выбрать как наиболее перспективную?

- Прежде всего, я постарался бы понять, что какие у молодого человека интересы и устремления. Если он хочет быстро заработать миллион долларов, то ему идти в страхование противопоказано, потому что здесь сложно добиться мгновенного успеха. В этой области могут работать люди, которые готовы ждать отдаленных результатов. И потом страхование – это очень широкое поле деятельности, включающее в себе и актуарийную математику, и инвестиции, и продажи страховых продуктов. Так что здесь могут работать люди с самым разным образованием и профессиональным опытом.

- Среди студентов финансовых вузов специализация «страхование» становится чрезвычайно популярной. Вас это радует?

- Я бы не советовал студентам изначально сужать свой кругозор. Нам нужны не те, у кого в дипломе написано «страхование», а люди с хорошими мозгами, умеющие широко мыслить. Для приобретения специализированных знаний у нас есть Центр страхового образования, где мы можем научить всему, что нужно для работы. Сегодня мы испытываем потребность в первую очередь в талантливых продавцах. В России с этим всегда было сложно, поскольку считалось, что продавать – это занятие, недостойное образованного человека. А уж продавать финансовые услуги вообще умеют единицы. И они совсем не похожи на Юрия Деточкина, с образом которого у нас долгое время ассоциировалось страхование.

- Если в команде топ-менеджеров вашей компании возникает вакантное место, то Вы предпочитаете «продвинуть» на эту должность кого-то из коллектива или ищите человека со стороны?

- Я отвечу как доктор: как бы хорошо ни работали собственные кроветворные органы компании, полезно периодически взбадривать организм посторонними вливаниями. И потом наш бизнес так стремительно развивается, что порой мы не успеваем вырастить управленцев из своих рядов.

- Какими качествами, помимо профессиональных, должен обладать специалист, чтобы быть принятым в вашу команду?

- Порядочностью, принципиальностью, коммуникабельностью и … амбициозностью!

- Умение хорошо играть в футбол шансов прибавляет?

- Нет, на окончательное решение это не влияет. Кстати, когда я заканчивал школу, то был кандидатом в мастера спорта по настольному теннису. Передо мной лежал список вузов, которые поддерживали теннисистов при поступлении. Медицинского в этом списке не было. Но я все-таки решил поступать туда. Это был мой первый самостоятельный выбор.

- Всем известно, что у вас в компании сильная футбольная команда. Вы выходите на поле, как это делал Ваш предшественник?

- Конечно, я играю в нападении. Любопытно, что Евгений Анатольевич научился хорошо играть в футбол уже в достаточно зрелом возрасте. Он сохранил замечательное качество – умение учиться.

- А Вы сами чему научились за последние годы?

- В первую очередь – ведению бизнеса. Ну и освоил подводное плавание, горные лыжи, управление самолетом – все, что полагается уметь джеймсам бондам.

- Психологи утверждают, что экстремальными видами спорта увлекаются те, кому в обычной жизни не хватает ярких эмоций…

- Я бы сказал по-другому: рискованным спортом начинаешь заниматься тогда, когда хочешь «перекрыть» эмоции, которые тебе «дарит» повседневность. Когда летишь с горы на лыжах, наконец-то перестаешь внутри себя проводить совет директоров.

- Может ли топ-менеджер обойтись без стрессов и цейтнота?

- Пока в России в деловых кругах будет нормой планировать важные мероприятия за день-два, из цейтнота нам не выбраться. Главное – воспринимать это спокойно, а не как аврал. К счастью, я уже научился.

- Есть у Вас любимый анекдот про страхование?

- Мне очень нравится шутка про то, как застраховать себя от террористического акта на борту самолета. Нужно взять с собой в полет бомбу. Вероятность того, что на борту окажется одна бомба, составляет 1:1000. А вероятность того, что сразу две, один на миллион.

Светлана Костенко