Вас тут не сидело

Постоянное рабочее место — вчерашний день для компаний “экономики знаний”. Все больше работодателей переводят сотрудников на гибкие системы размещения.

Для Роберта Райта каждый пустой рабочий стол — это упущенная возможность. Полтора года назад он, глава департамента развития лондонского отделения голландского банка ABN Amro, гулял по офису. Результаты его прогулки могут сэкономить компании десятки миллионов евро в год.

Его задачей было увидеть, можно ли более эффективно использовать офисное пространство, снизив растущие расходы на аренду помещения и обеспечивая комфорт все более мобильным сотрудникам. На протяжении двух недель он и его подчиненные ходили по шестому этажу лондонского офиса каждый час, записывая, сколько столов занято, сколько — свободно, а сколько — “забронировано” (человек оставил, к примеру, пиджак и отошел). Выяснилось, что в среднем занято 45% столов, 20% — “забронировано”.

Впервые идеи обезличить офисные рабочие места появились в 1990-е на волне бума “доткомов” — высокотехнологичных интернет-компаний, инновационных во всем, в том числе в отношении к рабочим местам. Едва ли не громче всех провалился эксперимент в американском интернет-агентстве Chiat/Day, в офисе которого в Лос-Анджелесе в 1994 г. сотрудникам при входе выдавали ноутбуки, мобильные телефоны, а далее люди уже сами выбирали, где и с кем им сидеть. В результате техники всем не хватало, а начальники часами могли искать своих подчиненных.

“Людям свойственно вить гнезда, метить территорию и ее защищать, — говорит Джереми Майерсон, соавтор "Пространства работы" — исследования, посвященного "гибким офисам" международных корпораций. — Люди начинают думать: если мне не дают собственный рабочий стол, значит, я в компании ничего не значу”.

Тем не менее концепция “гибкого рабочего места” получает все большее распространение. “Первыми массово ее стали применять IT-компании, поскольку они разрабатывают продукты, делающие эту концепцию воплотимой”, — говорит Франческа Хьюз, директор стратегического консалтинга риэлторской компании Jones Lang LaSalle. Следующими стали большие консалтинговые фирмы, поскольку их сотрудникам приходится бывать у клиента чаще, чем в собственном офисе. Теперь, говорит Хьюз, настало время финансовых компаний. Они приходят к этому решению по двум причинам.

Во-первых, для снижения издержек: в финансовых столицах растет бизнес, количество сотрудников, а вместе с этим — арендная плата. В деловом центре Лондона за последний год стоимость аренды и содержания офисных площадей выросла на 13%, говорится в исследовании консалтинговой компании Actium Consult. По ее данным, среднему работнику нужно не менее 10 кв. м площади, из которых 5,25 кв. м — общие помещения: переговорные, ресепшн и т. п. Стоимость рабочего места в год, таким образом, составляет $18 500.

Во-вторых, меняется понимание рабочего места. В “экономике знаний” труд становится все более совместным, и для людей определенных профессий нет более нужды быть привязанным к определенной географической точке осуществления своего труда. Хьюз называет возрождение интереса к “альтернативным способам организации рабочего места” — “глобальным”.

В ABN Amro каждый сотрудник может сидеть где угодно в пределах зоны, предназначенной для его команды. Около 40% персонала (те, для кого в этом есть профессиональная необходимость) занимают постоянные места. “Гибкий подход к рабочим местам в прошлом провалился потому, что людям не давали взамен других символов статуса или поощрений, — говорит Майерсон. — Эту проблему можно решить, подписывая с людьми контракты на более длительные сроки, соглашаясь на увеличенные отпуска и праздники”.

В офисе консалтинговой компании Ernst & Young в Ридинге тоже перешли на “гибкий рабочий стол” после того, как обнаружили, что в среднем в течение дня пустует около 60% столов. Теперь 97% рабочих мест участвует в системе бронирования, каждый может по мере необходимости занять место в кластере своей действующей команды.